Форс хромает по еловому настилу к дому, притаившемуся меж деревьев. у него широкие плечи и суровое лицо, крайне редко выдающее эмоции его обладателя. впрочем, возможно, у Форса нет эмоций. это многое бы объяснило. он редко улыбается, еще реже смеется и никогда не плачет. не привык, не научили. пройдя через четыре десятка лет жизни и две войны, Форс и не хочет больше ничего чувствовать. он запирается в своем лесу, чтобы никто не лез с тупыми вопросами, но почти каждый день находится хоть один долбоеб, которому срочно приспичило потеряться в лесу.
- блин, тут просто столько деревьев... - бормочет очередной идиот, потирая лоб, на котором уже вскочила шишка от тесного знакомства с сосной,
- это лес. в лесу растут деревья. до пизды деревьев. ты вчера родился? - Форс приветлив в привычной манере. размашистым жестом бросает ружье в открытый кузов багажника и лезет в пикап. горе-туриста надо увезти в город, чтобы он хотя бы под ногами больше не путался.
- нет. - чеканит, глядя на то, как парень открывает пассажирскую дверь и намеревается сесть в салон, - ты - в багажник. - коротко указав большим пальцем за спину, Форс выглядывает в свое окно и зовет, - Руф! в машину! - спустя пару мгновений поджарый пес мчится из кустов к пикапу, чтобы забраться на пассажирское и занять свое место. отведенное специально для Руфуса, а не для идиотов-туристов, которых не научили пользоваться компасом или хотя бы навигатором. или на худой конец головой.

еще только утро, солнце лениво ползет в свой зенит, когда Форс гонит пикап обратно в лес. турист бродил меж деревьев всю ночь, но егерю его совершенно не жаль. нечего лезть туда, где тебя не ждут. хорошо, что вообще выжил. в этих лесах нет гепардов или бизонов, так, обычная живность - волки, лисы, кабаны, олени, зайцы, иногда барсука встретишь или енота. но это зверье не особо опасно, они сами прячутся, почуяв человека. от Форса они давно не уходят, привыкли. но опасность леса не в тварях о четырех лапах. опасность в том, что спит в темноте. в том неназванном и не увиденном. Форс никогда с ним не сталкивался, но точно знает, что Оно есть. Оно существует. и Оно жрет людей. или закапывает. или еще что делает, Рэйден не уверен, но люди пропадают и их редко находят вновь. тех, кого находят, обычно помещают в психиатрическую клинику, но быстро выпускают - он твердят, что ничего не помнят с момента, как вошли в лес. в это Форс может поверить. и думает, что это едва ли не лучший исход. самый лучший, конечно - не соваться, блядь, в лес.

почему же ты сам живешь в нем?
этот вопрос ему задавали не один раз. особенно те,к то не верит в лесных монстров и пытается подловить Фосра на лжи. но только ему все равно. он выбрал лес своим домом потому, что не хочет жить среди людей. человечество, в целом, ему нравится и он по-своему о нем заботится даже. но люди по отдельности вызывают у Форса приступы рздражительности и желания стрелять в головы. все то, что они делают - мусорят, оставляют после себя битые бутылки и рваные пакеты от чипсов, выбрасывают на улицу своих псов и кошек, срубают деревья чтобы построить очередной пиздатый район, развязывают войны и льют кровь. Форс не то чтобы пацифист, он просто не понимает, как эти отбросы могут быть венцом творения и вершиной эволюции.
- надо еще ловушки обойти. мало ли кто у нас мог пройти. - Руфус согласно лает и вновь отворачивается к окну. он привык жить с этим странным для всех мужиком. привык ездить в пикапе. привык гонять кабанов. привык приносить раненых белок. Руфус хороший охранник и не менее хорошая нянька, главное просто не злить пса. Форс знает, что малинуа выводили специально с агрессией на человека. в принципе, это и было причиной по которой Руфуса когда-то выкинули из дома. щенок огрызался и кусал за руки, а его владельцы были слишком тупоголовы, чтобы осознать какую собаку они завели. когда ждешь плюшевую псинку, не нужно заводить рабочую собаку, чья основная функция - идти на конфликт с человеком.

по лесу Форс передвигается чаще пешком, иногда на квадроцикле. сегодня у него совсем небольшой обход и он просто продирается через ельник, высматривая новые ловушки от залетных охотников. Форс не порицает охоту, но знает, что и с этим надо быть аккуратнее. да и охота открыта на кабанов и зайцев. на прошлой неделе он освободил из капкана волчонка и еще час шел по следам, чтобы найти того идиота, который кинул ловушку в его лесу. о, разумеется, Форс считает этот лес своим.

сегодня ловушки пусты, новых не появилось, в лесу тихо и спокойно. вернувшись к дому, Форс занимается своими делами - рубит дрова, перетягивает кабель, порванный ураганом, очищает дорожку, моет пикап, замачивает оленину на ужин. к моменту, когда Руфус слышит чужие шаги, Форс на заднем дворике чистит ружье. приходится наспех обтереть руки тряпкой и пойти на собачий лай - Руфус не бросится на человека, пока не получит команду. или пока человек не попытается подойти ближе. а эти туристы... с них станется прыгнуть прямиком в пасть собаке.
- что тебе надо? - еще издалека густым басом спрашивает егерь, на ходу поправляя ремень. он в джинсах и тертых ботинках, плечи прикрыты черной футболкой, на голове кепка с козырьком, - Руф, контроль. - пес замирает на месте, не пуская, но и не атакуя. - не двигайся, если не хочешь, чтобы собака тебе глотку порвала! - он идет ближе, чтобы наконец-то увидеть человека перед его домом. девушку. молодую, глазастую и слегка напуганную. очередная идиотка потерялась в лесу?

- не понимаю, зачем тебе эта квартира... - бонни кривит нос, осматривая убогое жилище, которое самому билли кажется отличны вариантом. билли не прихотлив. ему важно наличие кровати и унитаза. ну, еще чайник пригодится. холодильник, может быть. остальное опционально. билли насрать на красивый ремонт или полы с подогревом, он заранее знает, что будет приходить сюда только ночью, чтобы часов пять, если повезет шесть, поспать как в бреду и потом собирать себя по кускам в душе. вот что еще важно - душ. лейка, кафель и вода. чтобы было удобно скатываться на пол под струями воды и сжимать ладонями пульсирующие от боли виски. остальное - мелочи. декорации. билли все равно.
- наверное, затем, чтобы не вспоминать каждый день голос отца или матери. и не думать о том, что я стал разочарованием нашей подохшей семьи. - он видел их. после смерти видел. мать морщила нос совсем так, как сейчас это делает сестра. она ворчала, что сын ее не послушал и превратился в посмешище. стал изгоем. стал никем. можно стать никем? или это и есть - не стать? билли временами затягивает в подобного рода размышления и он теряет связь с реальностью.
- днище какое-то, а не квартира, билли. - он пожимает плечами. это же его жизнь, кому какое дело.
- нормально, мне подходит.

первое утро перед работой светит в окно назойливым солнцем и билли чертыхается от рези в глазах. ночью опять снился ад. мертвые люди. они что-то шептали, лезли к нему, болтали без умолку. какая-то старушка, смутно напоминающая соседку из далекого детства, посоветовала билли держать ухо в остро [так и сказала!] с шерифом. билли не понял к чему она, но на всякий случай кивнул. а потом рывком проснулся от звука будильника, больше походившего на выстрел.
за время, проведенное в душе, погода успевает перемениться. за окном покапывает моросящий дождь, небо затягивает желто-серым полотном с редкими прорехами, как порталами в резиденцию к богу. билли вроде не верит, но не отрицает. что-то где-то определенно есть. какой-то бог или вроде того. но этот чувак имеет до ужаса искаженную мораль и крайне хуевое чувство юмора. билли не ходит в церковь, не молится, не держит дома икон и крестов. билли верит, что кто-то есть. и что ему поебать на жизнь северайда.

к моменту выхода из дома дождь уже льет стеной, поэтому в управление билли приезжает с опозданием на пару минут. и, пока бежит от парковки ко входу в здание, успевает промокнуть буквально до трусов. не сразу получается наклеить на лицо маску хорошего парня [так намного проще, как показала практика - меньше заебывают вопросами что с ебалом] потому, что сначала с этого лица приходится вытереть всю воду. отжать рукава толстовки, накинутой поверх футболки. встряхнуть головой, как псина, разметав капли по холлу. и только потом улыбнуться дежурному,
- утра. билли северайд. прибыл на первый рабочий день. - он кажется милым парнем. приятным.
- о, здравствуйте! мне говорили, что вы приедете. проходите, прямо по коридору и налево. там утренняя летучка.
ах ты ж блядь, летучки еще эти ваши!
за время работы в мегаполисе, билли привык к тому, что ему не нужно присутствовать на любого рода собраниях. там всегда полно детективов и других людей со значками, и судмедэксперту там попросту нечего делать. он приезжал к полудню и запирался в своем склепе, по ошибке именуемом моргом. в неверлэнде так, видимо, уже не прокатит.

-...поэтому с этим надо быть осторожнее. и пожалуйста, все отчеты.. о, мистер северайд! - строгость на лице барышни сменяется сочувствующей улыбкой, - встретил вас неверлэнд, как надо, конечно. - она коротко усмехается и обращается вновь к собравшимся, - билли северайд. наш новый судмедэксперт. кстати, прощание с генри пройдет... - дальше билли уже не слушает. прислоняется к дальней стене и делает вид, что ему очень интересно. к счастью, в таких городках обычно не рвутся обнять и все рассказать про последние новости. тут наоборот к новеньким относятся настороженно. ну, обычно. однако после окончания летучки, к билли подходит сразу три человека - пожать руку, поприветствовать в управлении и в городе, предложить салфетки и сухую форму.
- спасибо, нет, не надо. я разберусь. - вежливо отшив новоиспеченных коллег, билли кивает барышне, которая вела летучку, так и не разобравшись, кто она вообще такая. а следом выходит через те же двери, в которые вошел, и идет по коридору дальше до ступеней ,ведущих вниз. по какой-то причине морг всегда делают на подвальном этаже и билли всегда было интересно за что судмедэкспертов ссылают в подземелье. но, конечно, не настолько интересно, чтобы всерьез изучать этот вопрос. к тому же, в подвале всегда прохладнее, нет ебучего солнца, светящего во все окна. и нет ебучих коллег, снующих туда-сюда мимо двери и временами заглядывающих внутрь с тупыми вопросами.

из морга билли выходит только ближе к обеду. разобравшись со всеми мелочами и соорудив себе идеальное рабочее место по всем законам личного комфорта, северайд выныривает из подземелья, чтобы узнать с чем нужна помощь. не то чтобы он рвался пообщаться, просто не привык сидеть без дела. хотя, возможно, это тоже будет фишкой неверлэнда. в нью-йорке работы всегда было по горло потому, что в большом городе много ебанутых. а значит, много трупов. едва ли тут будет также. но ты же хотел городок поменьше, а?

ебаная деревня.

- а? - потревоженный вопросом шериф. [с шерифом держи ухо в остро!] да блядь, хватит! хмурится, не сразу въезжая в то, что новый сотрудник просто хочет работать. - а. ща... - встав из-за своего стола, шериф грузно шагает к двери и выглядывает из нее, - уолкер! что там с делом? нужна помощь судмеда? - но билли, наплевав на рамки приличия, уже шагает к поднявшему голову детективу, на ходу роняя,
- ну, может я еще чем-то могу быть полезен... - встретившись с детективом взглядом, билли на секунду даже запинается, потеряв ощущение опоры под ногами. ох ты ж блядь, как красиво накрыло то. но это ощущение... будто смотришь в до боли родные глаза. видишь человека, по факту, впервые в жизни, но ощущение такое, что прожил с ним пару лет. и связывали вас явно не только беседы за вечерним чаепитием.
- я в целом, наблюдательный, могу со многим помочь. - в горле предательски пересыхают слизистые. чтобы хоть как-то выбраться из цепкого капкана чужого взгляда, билли переводит свой на папки на столе. рассматривает снимки в открытом деле, явно ожидая приглашения. но все еще не может отделаться от чувства, что с этим детективом его что-то связывает.
или будет связывать.

ну что, блядь, шоу начинается.